Статьи

05.14г. Не жалея ни о чем

Виктор Петрович, как говорят в литературе, — дитя военного времени. Родился в 1944 году в лазарете недалеко от линии фронта. Отец и мать — кадровые офицеры из Харькова, призванные в первые же дни войны. Отец погиб вскоре после его рождения, видел сына всего два раза. В 1946 году Виктор вместе с матерью переехал в Новосибирск. Поскольку мама была на военной службе комиссаром, сразу пошла работать по партийной линии, а маленький Витя до самой школы рос у ее сестры в Коченево. Настоящий деревенский пацан, хорошо разбирающийся в лошадях и не знающий, что такое летняя обувь. Потом — школа в Новосибирске. Жили с мамой в пятиметровой комнате. Замуж она так и не вышла — все ждала отца, не верила в его смерть. Почти все время проводила на работе, а Виктор был настоящим дворовым мальчишкой, хотя с первого класса начал заниматься в музыкальной школе по классу скрипки, а кроме того, еще в пяти или шести секциях: хоккей с шайбой, гимнастика, бокс и т. д. Поэтому, когда закончил семь классов и встал вопрос о получении специальности (мама, получившая ранение во время войны, не отличалась крепким здоровьем), на семейном совете (вдвоем) решили, что пойдет учиться в станкостроительный техникум, несмотря на то, что уже сдал экзамены в музыкальное училище, — опасность травмировать пальцы, занимаясь спортом, была очень велика. Конечно, выступал за техникум во всех видах спорта, по которым проводились соревнования. Был в техникуме и свой эстрадный оркестр, где Виктор играл на саксофоне, освоив его самостоятельно, поскольку скрипка в оркестре была не нужна. Как музыкант он был самым грамотным и сразу стал руководителем коллектива. С тех пор и по сегодняшний день Виктор Петрович играет на саксофоне…
— Вечерами разгружаюсь после рабочего дня, отводя час музыке, если есть время.
Играл в студенческом оркестре, работал в ресторане «Россия», поскольку на стипендию жить невозможно. О моде музыкантов того времени:
— Черные брюки, зауженные книзу, чуть не доходящие до ботинок, белые ремни, белые носки, черные, крашенные вручную рубашки, белые пуговицы и белые галстуки…
Директор ресторана за их студенческий оркестр держался, поскольку они любили играть, а не пить. Проработали в ресторане четыре года. 
— Подрабатывали на вечерах, на танцах. Конечно, любили выступать в медучилище, на хлебокомбинате — там, где девчонок много. Музыкантов ведь девушки любят. Молодость была очень бурная. И курьезы были: дружил с девушкой, которая знала, что я саксофонист. Она как-то пришла на вечер, где мы играли, а мне пришлось сесть за ударную установку. Ну и получилось, как в старой песне: «Лучше б ты был милиционер, но только не барабанщик».
Когда приезжал государственный оркестр Грузии, пятнадцатилетнему Виктору три вечера пришлось заменять заболевшего саксофониста и изображать грузина, благо был жгуче-черным брюнетом с усами. Тогда самым молодым певцом, «цыпленком», с оркестром выступал Буба Кикабидзе.
Окончил техникум — и сразу поступил в НЭТИ, на вечернее отделение, поскольку выпускникам техникумов в то время идти на дневное не разрешали. По распределению пошел работать в один из самых засекреченных в то время проектных институтов и оттуда был призван в армию в 1963 году. А в 1964-м во время трансляции Парада Победы в Москве увидел изделия, показанные тогда впервые, — секретные зентитно-ракетные установки, часть узлов для которых он сам разрабатывал. Тогда об этих установках много писали. И вот, увидел плоды своего труда. 
Три с половиной года отслужил в армии. Так получилось, что перед самой демобилизацией их забросили со специальным заданием очень далеко, и к трем положенным в то время годам службы добавилось еще полгода.
— Я не жалею об этом. Армия много дала. Служил в войсках, которые потом получили другое название, и давал подписку на 25 лет о неразглашении.
Двадцать пять лет прошло, но что-то до сих пор удерживает Виктора Петровича от откровенных разговоров на эту тему. Лишь воспоминания, не относящиеся к разделу «военная тайна»:
— С самого начала нас окружали подвесы, тренажеры, лонжи. Нам запретили писать о том, где служим, даже что на Севере. Никаких подробностей. И однажды нас собрали на плацу и говорят: «Вас же преду-преждали, что подробностей писать нельзя!» И зачитывают письмо солдата: пишет, что все хорошо, служит нормально, кормят замечательно, и в конце написано: «И судя по всему, из нас делают космонавтов». С тех пор его всю службу космонавтом звали… Погиб перед самой демобилизацией…
После армии — продолжение учебы в институте. С четырнадцати лет Виктор Пет-рович занимается парусным спортом и уже тогда достигает определенных успехов.
— Тогда яхтсменов моложе просто не было. Яхт для детей не существовало. «Кадет» появился позже.
Был в сборной города, в сборной Российской Федерации. В сборную Советского Союза не попал только потому, что, работая на заводе Чкалова (куда пришел за компанию с друзьями-яхтсменами), считал, что главное — работа, а не спорт, хотя по квалификации подходил — мастер спорта. 
— Не жалею, что не стал профессиональным спортсменом, хотя предложения были. Не жалею, что не стал профессиональным скрипачом. Да вообще, особо жалеть не о чем — жизнь у меня хорошая…
Нужно было много ездить на гонки, а он ездил на соревнования либо в отпуске, либо во время отгулов за работу на заводе в зимнее время практически без выходных. И в 1976 году, поняв, что на Олимпийские игры в качестве члена команды не попадает, согласился заняться судейством и в качестве заместителя главного судьи судил олимпийские гонки восьмидесятого года в Таллине. И до сих пор судит все крупнейшие сибирские соревнования. Приглашают потому, что судей такой категории у нас просто больше нет, а для подтверждения категории соревнований это нужно. Сейчас Виктор Петрович — старейший яхтсмен Новосибирска, но в гонках не участвует:
— С кем гоняться-то? Как-то раз вышел, но нет, не то. Сам хожу на крейсерской яхте, но не здесь, не в Новосибирске.
На заводе Чкалова  у молодого конструктора дела пошли хорошо, и тридцать два года жизни Виктора Петровича связаны с этим предприятием. Последние девять лет заводского стажа — заместитель генерального директора по строительству. Член партии, член обкома.
— Этим можно гордиться и до сих пор.  А я и горжусь. И вспоминаю те времена с удовольствием. Я знал о каждом из своих подчиненных все: жены, дети, где и как учатся, кто у кого родился, кто женился, в каких условиях живут. Мы вместе ходили на охрану общественного порядка и просто проводили вместе много времени. Сейчас для поддержания общности людей существуют корпоративы, а тогда мы просто вместе жили одной жизнью. Самое запоминающееся время — когда был начальником цеха, когда был свой сплоченный коллектив, когда выигрывали все производственные соревнования и делали много самолетов. Когда я работал на заводе имени Чкалова, работников было 32 тысячи человек, а сейчас с учетом новых заказов еле-еле до семи тысяч набрали. Зарабатывали очень неплохо и жили, самое главное, стабильно. Стабильно много интересного в жизни. До сих пор скучаю по заводу. Он был большой семьей.
К девяносто восьмому году не стало госзаказа, не стало денег на строительство, выживали только те, кто как-то еще делали какие-то самолеты. В это время Виктор Пет-рович получил предложение возглавить строительное направление в Ассоциации «КСК».  Тогда велось строительство знаменитого «Изумрудного». Два года Виктор Петрович был замом генерального по строительству, потом стал генеральным директором ассоциации и до сих пор работает в этой должности.
— Ассоциация за это время претерпела огромное количество изменений — все время вверх! Мы приобрели много земель вокруг озера Селигер и развиваем там большой девелоперский проект, создаем курортно-рекреационную зону. Фирма «Мастер и К» — ядро ассоциации. У меня в подчинении несколько генеральных директоров, — смеется Виктор Петрович.
Есть у ассоциации офис в Берлине, работники которого занимаются поиском новейших технологий, внедряемых впоследствии ассоциацией в России. Ну и еще — ежегодные поставки новейшего оборудования для компании «КСК»: наших производителей оборудования просто не существует. Ассоциация активно развивается, живет.
— Я старею — люди растут, — снова смеется Виктор Петрович, — молодежь есть перспективная, уже даже в руководстве ассоциации.
А еще Виктор Петрович — член Общественной палаты Новосибирской области всех созывов, II созыв (два года) был ее сопредседателем, вице-президент МАРП.
— Дел много. Очень много командировок по всему свету. Мне вообще никогда в жизни не приходилось скучать — всегда времени не хватало.
Виктор Петрович до сих пор активно занимается спортом — горные лыжи, верховая езда…
— С трех-четырех лет на лошадях ездил. Без седла — фуфайку постелешь — и вперед. Да и сейчас еще запросто без седла могу.
…Конечно же, яхтинг — тот, кто однажды заболел парусом, болен безнадежно и не просто не выздоравливает, а сопротивляется этому всеми силами. Результат такой активной жизни — замечательное здоровье. Виктор Петрович выглядит не пожилым мужчиной, что можно было бы предположить исходя из возраста, а лишь зрелым, полным сил.
— Иногда жена отправит на обследование — придешь, посмотрят. Говорят: «Ну, и чего пришел? Все у тебя в порядке!»
Виктор Петрович полон планов: продолжать работу, развивать ассоциацию, заниматься спортом.
— Сидеть дома, конечно, не собираюсь. Если что — пойду в какой-нибудь совет ветеранов! — смеется он. — Вообще без дела сидеть не могу.
По ассоциации у Виктора Петровича планы просто огромные:
— За этот год приросли в два раза. Это при том, что якобы кризис в стране и мире. В 2008 году кризис ударил, но мы чуть согнулись, напряглись и выпрямились, и все хорошо. Сейчас планируем в Тверской области строить поселки, туристический бизнес развивать. В Москве у нас мощнейший филиал. Поставляем свою продукцию по всей России плюс Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Армения, Молдова. География проектов огромная. 
— Мы вообще, если что-то делаем, то делаем очень интересно, вкусно. Такая привычка. Если уж делать, то не просто хорошо, а лучше всех. У нас нет девиза, как, например, у Toyota: «Управляй мечтой», но делать лучше всех — это уже кредо компании. Наш берлинский офис находится в 24-этажном здании рядом с Рейхстагом. О нашем бердском офисе делают спецвыпуски СМИ. Ну, все у нас должно быть лучше! И продукция «Мастер и К» продается чуть дороже, потому что мы — лучше. На том стоим!
И в личной жизни Виктор Петрович всегда старается быть лучшим: лучшим 
яхтсменом, лучшим арбитром (есть у Виктора Петровича такая награда).
— Виктор Петрович, традиционный вопрос: чего бы Вы сами себе пожелали?
— На 60-летии одни из моих знакомых забыли, какую дату я отмечаю, и подписали поздравление с 50-летием, абсолютно уверенные в том, что это и есть мой возраст. Вот я и хочу, чтобы на 70-летии кто-нибудь искренне поздравил меня с 60-летием. Не потому, что хвастаюсь здоровьем, а хочу, чтобы люди меня так воспринимали, что мне еще максимум 60, что по энергии, по работоспособности, по тем задачам, которые могу решать, я еще полон сил, и впереди достаточно лет плодотворной работы. Чтобы у внуков все было хорошо, и чтобы войны не было.
Присоединяемся к этому замечательному пожеланию Виктора Петровича. Желаем Вам многих плодотворных лет. С юбилеем Вас! С юбилеем!
Ярослав ШКРЫЛЬ